Темный горец - Страница 95

Дэйгис кивнул и подошёл к Сильвену, который повёл его к замку. Он уже попрощался со своим отцом, Нелл и своими братьями, и горел от нетерпения отбыть, чтобы кто-нибудь снова не расплакался и не рвал ему сердце.

«Когда ты вернёшься, сын, ты должен сказать Драстену о тайной библиотеке».

Дэйгис моргнул, озадаченный. «Но он узнает. Мы открыли её снова, и ты передашь знания Яну и …»

«Я не буду делать ничего подобного», спокойно сказал Сильвен.

«Но почему?»

«Я провёл какое-то время прошлым вечером, взвешивая возможности. Если о тайной комнате станет известно Келтарам, это может слишком на многое повлиять в следующих столетиях. Она должна быть забыта. Слишком рискованно для нас возрождать такое богатство знаний для последующих поколений и думать, что, может быть, ничего и не изменится. Я планирую запечатать её этим же вечером и никогда не войду в неё снова».

Дэйгис кивнул, мгновенно увидев в этом мудрое решение. «Ты умён как всегда, отец. Я не подумал об этом, но ты прав. Это могло бы послужить причиной неизмеримых изменений». Было хорошо, подумал он тогда, что он и Хло больше не оставались в прошлом. Он мог доверить своему отцу подчистить кое-какие мелочи, если что-нибудь и обнаружилось бы.

Не в состоянии выдержать затянувшееся прощание, он повернулся снова к Хло и камням.

«Сын», сказал Сильвен низким, настойчивым голосом.

Дэйгис продолжал стоять к нему спиной. «Да?», сказал он натянуто.

Долгая пауза. «Если бы я мог быть там с тобой, я был бы. Отец должен быть со своим сыном в такие времена». Он громко сглотнул. «Мальчик», сказал он тихо. «Передай мою любовь Драстену и Гвен, но большую часть её ты унесёшь с собой». Ещё пауза. «Я знаю, отцу не следует иметь любимчиков, но… о, Дэйгис, мой сын, ты всегда был таким для меня».

Когда, несколько мгновений спустя, Дэйгис вернулся к центральной плите и начал наносить последние символы, он заметил, что Хло смотрела на него как-то странно. Её глаза затуманились снова, а нижняя губа подрагивала.

Он не понял, пока она не потянула его голову вниз к своей и не убрала поцелуями слёзы с его щеки.

Потом, когда белый мост открылся, она бросилась в его руки, сцепила кисти за его шеей и пылко его поцеловала. Он обернул рывком её ноги вокруг своих бёдер и крепко её держал. А позже это стало битвой сил воли для него: он противостоял разрушительному, изворотливому, пространственному шторму. Он чувствовал себя так, словно - если только он смог бы продержаться в этом хаосе белого моста, не выпустив её из своих рук - он смог бы пройти через что угодно.

Он держался за неё изо всех своих сил.

«Ууф!», задохнулась Хло, когда они ударились о ледяную землю, всё ещё держа друг друга в своих руках. Яростная улыбка изогнула её губы - они сделали это, не выпустив друг друга из рук! Она не знала, почему ей казалось это таким важным, но было так, как будто каким-то образом это доказывало, что ничто никогда не сможет разлучить их.

Низкий рык, грубое урчанье более звериное, чем человеческое, было единственным звуком, который издал Дэйгис, когда перекатил её под себя и жёстко прижался к её рту своим. Его твёрдое как скала тело прижималось к её мягкости, его бёдра втирались в колыбель её бёдер, и через удар сердце она уже задыхалась от вожделения. Мужчине было достаточно взглянуть на неё, чтобы она почувствовала себя ослабевшей от желания, но когда горячая, толстая твёрдость его плоти вбилась между её ног, она поглупела от нужды. Каждый раз у неё пересыхало во рту, и она чувствовала, как её сотрясала дрожь с головы до ног в предвкушении всех тех восхитительных вещей, что он будет делать с ней. Всеми теми способами, как он прикасался к ней и пробовал её на вкус, со всеми теми особенными требованиями, что он предьявлял ей и которые она так любила выполнять.

Она уступила, жадно беря его всего, сцепив руки вокруг его сильной шеи, погрузив свои пальцы в его влажные волосы. Они катались по покрытой градом земле, пока дождь лился на них, а ветер оглушительно завывал, слепые ко всему, что творилось вокруг них, кроме обжигающей мощи их страсти.

Со ртом, крепко прижавшимся к её рту, его поцелуй был доминирующим и всё же весьма соблазняющим, требовательным и всё же упрашивающим. Когда он скользнул руками под её мокрый свитер, расстегнул застёжку её бюстгальтера и взял в ладони её груди, она тяжело задышала ему в губы. Там, смутно думала она, о, да. Он играл с её сосками, перекатывал их между своих пальцев, легонько потягивал, и она почувствовала, как её груди набухли под его руками, становясь мучительно чувствительными.

Когда он неожиданно оторвался от неё, она закричала, потянувшись за ним, стараясь затащить его обратно на себя, но он вырвался из её хватки и сел, опираясь на пятки у её ног. Её спина выгнулась, когда она смотрела на него, его взгляд был чёрным в мерцающем лунном свете. «Пожалуйста», выдохнула она.

Он одарил её беспощадной улыбкой. «Пожалуйста что?»

Она сказала ему. В потробностях.

Его чёрные глаза засверкали, и он засмеялся, когда она перечислила свои многочисленные и разнообразные запросы, и она видела, что её смелость делала его дико возбуждённым. Месяц назад Хло ни за что бы не смогла сказать подобные вещи, но к чёрту всё, подумала она, это он сделал её такой.

Его смех был недолгим. Пока он слушал, от желания прищурись его глаза, от вожделения заострились его точёные черты лица. Он содрал с неё джинсы и свитер, сорвал трусики и бюстгальтер, обнажая её для своего голодного взгляда. Потом он подхватил её и закинул её обнажённую себе на плечо, его большая ладонь властно блуждала по её голому заду. Он твёрдым шагом вышел из круга камней, направляясь с ней посреди ночи в глубь сада. Он остановился у низкой каменной скамьи, куда поставил её на ноги, рванул ширинку своих джинс и сбросил их.